Медведи на Кольском Полуострове. Наблюдения 30-х гг.

В номере газеты “Кировский рабочий” от октября 1936 г. есть интересная заметка известного натуралиста, доктора биологических наук, патриарха Лапландского заповедника Олега Измайловича Семёнова-Тян-Шанского. Называется она просто – “Медведь”, и очень доступно рассказывает о повадках крупнейшего хищника Кольского полуострова.
В заметке любопытно всё – от описания образа жизни медведей до идеологического штриха в духе времени – приписки к статье “от редакции” – “гонорар за статью “Медведь” автор вносит в фонд помощи семьям испанских борцов за свободу”.

фото из альбома “Лапландский заповедник”

Приводим полный текст статьи:

Теперь, в конце октября, с установлением снежного покрова в лесах, медведь залегает в берлогу и погружается в зимний сон. Всю долгую зиму зверь ничего не ест и существует исключительно за счет накопленного за лето и осень жира. Медведица щенится в берлоге и ей приходится выкармливать медвежат молоком, несмотря на то, что сама она в это время ничем не питается.
Из берлоги медведь выходит рано, в нашей местности обыкновенно около 1 мая, когда в лесу еще лежит глубокий снег. Поэтому первое время по выходу из берлоги медведю приходится очень тяжело. Отощавший за зиму, он бродит но лесам в поисках добычи; в это время ему нужен крупный зверь — лось или олень.

фото из альбома “Лапландский заповедник”

В прошлом году первый медведь вышел из берлоги 22 апреля. На солнцепеке таял снег, и медведь медленно брел по лесу, проваливаясь в снег. За день он раскопал несколько муравейников, ел муравьев, но, конечно, не мог ими насытиться. К ночи, когда стало подмораживать, медведь вышел на Чун-озеро и направился по льду на реку Чуну (зимой по берегам Чуны живут лоси). Ночью он несколько раз пробовал крепость снега в лесу и как только наст окреп настолько, что мог выдержать тяжесть зверя, он немедленно ушел в лес, где скоро встретил свежие следы небольшого стада лосей. Началась погоня. Лоси уходили вдоль реки на север гуськом, пробивая наст и проваливаясь почти до земли (высота снега была около 70 сантиметров), медведь легко бежал по поверхности снега. Расстояние между ними сокращалось. Тогда лоси повернули в сторону, вырвались на лед реки и крупной рысью стали уходить от преследователя. По следам видно было, что стадо состояло из 5 голов; медведь скакал за ними галопом. Когда лоси уперлись в участок реки с быстрым течением, где льда не было, они снова повернули в лес, но, описав круг, вышли обратно на реку и снова стали уходить по льду, уже в противоположную сторону. В конце концов медведь отстал, но крайней мере неделю спустя мы нашли на реке свежие следы тех же самых 5 лосей.

Но всегда лосям удается так счастливо отделаться от страшного хищника. Несколько раз мы находили в разных местах в глубине леса остатки растерзанных медведем лосей. Задавив лося, медведь живет около него, пока не съест всего, без остатка. Могучие челюсти медведя дробят любую кость, и на месте гибели лося, вес которого не уступает весу лошади или коровы, остаются только клочки шерсти и кучи медвежьего помета

Охраняя свою добычу, медведь решается напасть даже на человека. Такой случай произошел в Лапландском заповеднике 7 мая 1932 года, когда сотрудник заповедника Г. Шубин подвергся нападению медведя, только что перед этим задравшего двух лосей — матку и годовалого теленка. Шубин не видел трупов лосей и нападение медведя было для него полной неожиданностью: однако, он не растерялся и в то время, когда медведь повалил его и впился зубами в ногу, успел снять с шины ружье и прогнал зверя. Если бы первый патрон не дал осечку, медведь был бы убит на месте.

26 апреля 1935 года подобный случай произошел с одним охотником, саами, близ Нотозера: медведь набросился на него так стремительно, что тот, державший ружье в руках, не успел даже выстрелить. Когда тело охотника было найдено, оказалось, что руки и ноги его были прокушены, а голова совершенно раздроблена и смята. Недалеко от тела человека находился труп лося, павшего своею смертью среди зимы, но выкопанного медведем из-под снега.

Эти два случая нападения медведя на человека, насколько нам известно, единственные за последние годы в Мурманском округе. Летом медведь питается преимущественно растительной пищей, сначала сочными побегами медвежьей бубки и другими травами, позднее почти исключительно ягодой, особенно черникой и вороникой. Ест он также муравьев, мелких грызунов, землероек и личинки некоторых жуков. Для человека медведь летом почти безопасен.

У медведицы чаще всего бывает два медвежонка, рожает она через год. Медвежата по второму году называются лончаками: они зимуют в одной берлоге с матерью и только к концу второго лета мать отгоняет их от себя. Очень часто можно слышать рассказы, будто бы одного из медвежат медведица оставляет при себе на третий год и он играет роль няньки при ее следующем выводке. Но большинство ученых в настоящее время сильно сомневаются в правдивости этих рассказов, вероятно, относящихся к басням.

Среди наших зверей медведь занимает особое место. Это самый крупный из хищников и почти единственный зверь, действительно опасный для человека. Некоторые свойства его, особенно способность стоять на задних ногах, строение лап и форма следов, напоминают человека. Наивное воображение северных охотничьих племен приукрашивало эти свойства медведя, и в прежние времена в их представлении медведь был даже не животным, а существом совершенно особенным, близким к человеку, может быть, даже божеством.

У саами в наше время остались только слабые намеки на такое отношение к медведю. Прежде всего в названиях: медведь по-саамски зовется «таал», а на языке имандровских саами-—«побынч», но наряду с этими названиями существуют еще иносказательные — «кыскант», что значит толстопятый и «айенч»—в переводе «дедушка». Подобные представления о родстве медведя с человеком несомненно были и у русских, отсюда и осталось выражение «Михаил Иванович». До сих пор люди малокультурные склонны приписывать медведю человеческий рассудок и некоторые чисто человеческие свойства. Подобное «очеловечивание» животного известно и по отношению к другим зверям, но на примере медведя оно выражено наиболее ярко. Надо думать, что и рассказы о пестунах подходят под эту рубрику.

О.И. Семенов-Тян-Шанский
Октябрь 1936 г.